http://www.press.karabakh.info/%D0%9A%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%85%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%B3%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D1%8F:_%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%BC%D1%8B%D1%88%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F_%D0%BE%D0%B1_%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D0%BE%D0%B9_%D0%BD%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE%D0%B9_%D0%B4%D1%80%D0%B0%D0%BC%D0%B5
From Karabakh War Press Archive
Original title: Карабахская трагедия: размышления об одной национальной драме
Author: Гусейнов Рафаэль
Source: Известия from 1991-11-01
ПОЛТОРА года назад после трагических январских событий в Баку, после убитых, сожженных, расстрелянных и раздавленных танками людей я дал себе слово, что не буду больше писать о Нагорном Карабахе.
Взяться за перо меня побудила одна причина. События в НКАО сегодня дошли до точки. И это понимают все. Впервые за последние годы наметилась тенденция к сближению. Важно ее поддержать, помочь. Для этого надо понять корни конфликта.
* * *
20 февраля 1988 года внеочередная сессия Совета народных депутатов НКАО — маленькой области в составе Азербайджана — в отсутствие депутатов-азербайджанцев приняла решение ходатайствовать о передаче НКАО в состав Армении.
В Баку это решение восприняли достаточно сдержанно, как неуместную шутку. Не было ни митингов, ни демонстраций, ни гневных выступлений в печати. Здесь еще не понимали, что вступил в действие четкий, продуманный план по отторжению у одной республики части территории в пользу другой. План этот опирался на якобы обещанную политическую поддержку Центра, запланированную мощную кампанию в печати, давление зарубежной общественности, наконец, в случае необходимости помощь оружием, инструкторами. Учитывались и факторы религиозного характера. Здесь рекомендовалось представить конфликт как противостояние гуманного христианства фанатичному исламу.
Чтобы понять, почему идея об отделении НКАО пала на подготовленную почву, надо знать обстановку, сложившуюся в Нагорном Карабахе в конце 80-х годов.
В НКАО, все взрослое население которой можно было свободно разместить на стадионе в Лужниках, существовало такое же количество организаций, как, скажем, в Свердловской или Челябинской области. Образовался достаточно большой, назовем его условно: клуб этих руководителей. Возможности небольшой области не удовлетворяли их амбициям: политическим, национальным, экономическим. Надо сказать и о том, что теневой национальный капитал, сформированный и созревший здесь окончательно в годы застоя, настойчиво искал новых рынков сбыта, новые точки приложения сил. В самом Ереване выходцев из Карабаха встречали достаточно сдержанно. Их здесь считали другими, не настоящими армянами. Нужен был толчок, возможность выхода на союзную, а то и международную арену.
У истоков карабахского движения стояла небольшая, но крепко сплоченная группа людей.
Генрих Погосян, в течение многих лет руководитель областного винтреста, затем возглавивший агропром и ставший первым секретарем обкома партии в 1988 году, Аркадий Манучаров, директор комбината стройматериалов, распоряжавшийся длительное время практически самым дефицитным в области товаром. Борис Дадамян, директор крупнейшего автокомбината, «кормилец» сотен шоферов, престижной и прибыльной профессии на селе, Ваган Габриелян многоопытный первый секретарь Мардакертского райкома партии, уверенный и властный хозяин. К ним необходимо добавить активного идеолога карабахского движения журналиста 3. Балаяна, проживающего в Ереване.
Однако первая реакция Центра на решение облсовета в Степанакерте была отрицательной. В Москве быстро подсчитали (что впоследствии и оправдалось), что в стране около 30 (!) регионов, где народы могут предъявить друг другу взаимные территориальные претензии.
Но надежда тех, кто затеял это дело, не угасала. Важнейшим аргументом при этом было итервью, опубликованное в парижской «Юманите». Его автором был академи к А. Аганбегян.
Будучи занятым экономикой, академик редко опускается до чистой политики. Я ни разу не слышал его заявлений, так сказать, на злобу дня, а тем более по острым неэкономическим проблемам, где точки зрения общества кардинально расходятся. Похвальная предосторожность! Пишу об этой без доли иронии. Человек из окружения Президента СССР, входящий в ограниченный круг его советников, имеющий возможность выслушивать его мнение, и, самое главное, давать ему свои советы, должен быть предельно осмотрителен не только в словах своих, но даже в интонациях.
Но один раз А. Аганбегян нарушил эти правила. Произошло это, как я уже выше говорил, в ноябре 1987 года в Париже. Выступая перед представителями армянской диаспоры и отвечая на откровенно провокационный вопрос, что он думает о Карабахе и Нахичевани —«древних армянских землях, присоединенных к Азербайджану», академик сказал: «Я бы хотел, чтобы Карабах, расположенный на северо-западе Азербайджана, стал армянским. Как экономист, я считаю, что Карабах более связан с Арменией, чем с Азербайджаном. Я представил по этому поводу предложение правительству». (Подчеркнуто нами -Р. Г.).
Таким вот образом высказался никогда не живший в Армении и ни разу не бывавший в Нагорном Карабахе академик А. Аганбегян. Вспомним, читатель, эти слова были сказаны в конце 1987 года. Еще не было сессии облсовета в Степанакерте, еще не убили двух азербаиджанцев в армянском поселке Аскеран — первые жертвы конфликта, еще не было Сумгаита, еще мирно жили армяне в Баку и азербайджанцы в Ереване, все это было впереди.
События разворачивались, но Центр принимать решительных действий не спешил. Более того, его высокопоставленные эмиссары, первыми прибывшие с желанием «помирить» два народа, проявили свое невежество и непонимание остроты сложившейся обстановки.
В Баку хорошо помнят одного из них, который с обескураживающей бесхитростнастыо советовал: «Ну вы же, азербайджанцы, добрые. Да отдайте им этот Карабах, пусть успокоятся». Как мне рассказывали армянские журналисты, другой высокопоставленный москвич в это же время «уговаривал» армян: «Да как это вы, два мусульманских народа, и не можете договориться».
Тех же людей в НКАО, кто поощрял сепаратистские настроения, подобная позиция устраивала.
К началу 1988 года в почти двухмиллионном Баку проживало свыше 200 тысяч армян. Это был второй после Еревана город в стране по количеству армянского населения. А всего в Азербайджане к началу конфликта проживало около 500 тысяч армян, и это было самое большое в мире запределами Армении место их компактного проживания.
Сегодня в Азербайджане армяне проживают в НКАО (около 140 тысяч) и Геранбойском районе (около 15 тысяч).
По самым приблизительным подсчетам, в Баку осталось около 10 —15 тысяч армян. В основном это женщины из смешанных браков.
В Армении исход азербайджанцев начался в основном после второй мировой войны. В армянской диаспоре за рубежом зародилось движение по возвращению на Родину. Репатриантов было много, ожидали их еще больше (но это впоследствии не оправдалось), а земли в маленькой каменистой Армении не хватало. Надо было ее освобождать. И если в 1918 году на территории современной Армении проживало 575 тысяч азербайджанцев, что составляло более одной трети всего ее населения, то к 1988 году их оставалось всего лишь 200 тысяч.
Надо сказать, что депортация азербайджанцев в послевоенные годы для страны осталась неизвестной.
Окончательный исход азербайджанцев из Армении в 1988 — 1989 годах был ужасным. Потрясенная Сумгаитом страна об этом не узнала. Я и сегодня глубоко убежден в том, что о трагедии в Сумгаите тогда необходимо было рассказать правду. Всю правду до конца. Много темного и неясного в организации сумгаитских погромов. Так и остались анонимными операторы, которые хладнокровно снимали видеокамерами сумгаитские события с первых минут погромов. Буквально через несколько дней все европейские телекомпании прокручивали эти видеозаписи.
Люди должны знать не только о том, как страшно в Сумгаите убивали людей только за то, что они армяне, но и то, как в Гугаркском, Спитакском, Степанаванском районах Армении так же страшно людей убивали за то, что они азербайджанцы. Даже землетрясение 7 декабря не остановило погромы. Последний азербайджанец в том кровавом году был убит 12 декабря, когда весь мир оказывал помощь жертвам землетрясения.
Судебные процессы, которые прошли за пределами Азербайджана, осудили сумгаитских убийц. Среди них (а это люди разных национальностей, в том числе армянин) есть и приговоренные к расстрелу. Всего к судебной ответственности было привлечено 96 человек. По убитым и растерзанным в Гугаркском, Спитакском, Степанаванском районах Армении не было следствия, не было суда, не было, естественно, и приговора.
Сегодня в Армении не осталось ни одного азербайджанца. Не только на этой земле, но и в земле тоже. Азербайджанские кладбища сровняли с землей. Армения стала этнически самой «чистой», самой мононациональной республикой в пределах бывшего Союза: 93,3 процента ее жителей — армяне. Зато ереванские власти объявили о своем намерении построить в центре столицы мечеть. Вероятно, это будет единственный в мире храм, куда верующих (если они захотят) будут привозить на время молитвы из других республик в сопровождении БТРов и вооруженной охраны.
В Азербайджане крепнет убеждение, что здесь тщательно подсчитывали количество армян в аппаратах ЦК КПСС, Кабинета министров, редколлегиях центральных газет и журналов, среди советских послов за границей. Особое внимание уделяется аппаратам Президента СССР и Президента РСФСР. Подсчеты, прямо скажем, впечатляют. И это рождает убежденность во всесилии «проармянского лобби в Кремле», тесно связанного с диаспорой. Можно, конечно, в этом сомневаться, но как оспорить факты о том, что на протяжении 15 (!) лет, с 1975 по 1990 год, в аппарат ЦК КПСС — самую всесильную и могущественную тогда структуру — не был взят ни один представитель Азербайджана. В последние годы, несмотря на личные и неоднократные обещания М. С. Горбачева, ни один азербайджанец не был утвержден союзным министром, послом, никого не взяли на работу в Кабинет министров, аппарат Президента. А жаль! Не берусь судить о той роли, которую мог бы сыграть в аппарате М. С. Горбачева представитель республики, но нет сомнений, что он научил бы нашего Президента правильно выговаривать слово «Азербайджан».
В Ереване в свою очередь кропотливо составляют ветвистые генеалогические схемы, призванные доказать мусульманское происхождение большинства руководителей страны. К пропагандистской кампании активно подключается зарубежная диаспора с ее мощными политическими и финансовыми возможностями.
Казалось бы, в такой сложной ситуации, когда страсти накалены до предела, свое примиряющее слово должна сказать российская интеллигенция. И она это слово сказала. Подброшенный услужливой рукой тезис о противостоянии фанатичного ислама и мирного христианства набирает силу, получая большую прессу, запугивая обывателей.
Все это ложится на почву достаточно благодатную, ибо обыватель из глубинки обладает весьма приблизительными понятиями о процессах, происходящих в Закавказье.
Особенно зловеще звучат в наше время идеи, разделяющие народы СССР по религиозному признаку. Наиболее четко излагает свои мысли Г. Старовойова, народный депутат СССР от Армении, назначенная недавно государственным советником Б. Ельцина по межнациональным вопросам: «В менталитете народов и правителей России на протяжении веков боролись две ориентации, две тенденции — европейская и азиатская. Сегодня мы хотели бы, чтобы победила европейская ориентация. Мы имеем в виду ориентацию на общечеловеческие ценности, на ценности демократии, восходящие к фундаментальным христианским постулатам».
Опасный характер такой постановки вопроса очевиден. Все накопленное нехристианскими народами, мирно уживавшимися в составе России, а затем в СССР много лет, объявляется устаревшим и отбрасывается как ненужный хлам.
Жаль, что в зловещем хоре едва слышен голос замечательнейшего русского историка нашего времени Льва Николаевича Гумилева.
Представитель мощного направления российской исторической мысли — евразийства, он с уважением пишет о союзе древнем, как история Руси,— союзе славян и тюркской степи. Союз этот, по мысли историка, был основан на взаимном уважении, а не на ассимиляции и поглощении.
Можно не соглашаться с блестящими, порой парадоксальными мыслями и выводами Л. Н. Гумилева, можно с ними спорить. Но один урок из его работ необходимо сделать всеобщим: только уважение и понимание ко всем религиям, обычаям и традициям разных народов огромной России, а затем и Союза ССР спасало эту страну в самые трудные годы.
Я помню, с каким воодушевлением мы встретили создание писательской ассоциации «Апрель». Как важно было в задавленной, задушенной «секретарской прозой», писательской среде услышать чистый и звонкий голос обновления.
Но вот группа писателей, представляющих «Апрель», слетала в Степанакерт. Писателей в зоне чрезвычайного положения, где каждый день звучат выстрелы и где убивают людей, не ждали и не приглашали. Соответственно прохладным был и прием. По указанию военного коменданта им пришлось вернуться туда, откуда они прилетели, — в Ереван. Особенно удивились в Степанакерте тому, что один из писателей — А. Нуйкин — прилетел с женой.
По итогам поездок Нуйкин напечатал в ряде изданий, в том числе в «Известиях», статьи о проблемах НКАО и путях выхода из кризиса, как это видится ему.
Впервые в центральной печати человек, называющий себя русским писателем и интеллигентом, объявил один народ палачами, а другой — жертвами. Было бы унизительным для меня и оскорбительным для памяти всех невинных жертв этого конфликта — армян, азербайджанцев, русских — заниматься выяснением национальности погибших.
Тень злодейств не должна падать на народы. Выродки всегда составляли незначительную, ничтожную часть любого народа. И всегда, даже в самые трагические минуты конфликта, эту истину признавали обе стороны. Они всегда отделяли озверелую толпу от всего народа. А вот А. Нуйкин, впервые в жизни оказавшийся в Нагорном Карабахе и пробывший там несколько часов в здании аэропорта, все расставил по своим местам. Он назвал народ-жертву, народ-палача и даже начертил план решения карабахской проблемы. Предложенное им, если исполнить это хотя бы наполовину, взорвет этот регион окончательно и, может быть, бесповоротно.
И никто, прочитав литературные испражнения А. Нуйкина, не вздрогнул, не воздел в ужасе ладони к небу. Ни суровые наши консерваторы, ни принципиальные демократы. Никто не крикнул громко: да что же это такое, люди добрые, происходит! Как можно бродить с факелом вокруг бензохранилища, похваляясь своей смелостью и мужеством.
Последняя статья Нуйкина («Известия», 18 октября 1991 года) — откровенная черная пропаганда с фантастическими измышлениями насчет отрезанных ушей, поедания экскрементов, пытках в присутствии родственников и прочее. Можно было бы не спорить с автором, если бы не одно обстоятельство. В той настойчивости и последовательности, с какой они распространяют свои измышления, чувствуется геббельсовский принцип: «Постоянно лги, что-нибудь да и останется в памяти».
Оставим в стороне его бесцеремонные рассуждения насчет того, имеет ли право Президент А. Муталибов, заместитель Председателя Верховного Совета Азербайджана Т. Караев и журналисты из Азербайджана (в числе которых зверски избитые в Степанакерте иностранный корреспондент и русская Н. Исмайлова) сопровождать Б. Ельцина в Нагорный Карабах.
Спросим лишь об одном: неужели осведомленному Нуйкину неизвестно об убийстве армянскими террористами в Ростове полковника В. Блахотина, виновного лишь в том, что жил рядом с генералом, возглавлявшим комендатуру НКАО? Ему ли неизвестно о трех диверсиях с поездом Баку — Москва, одна из которых привела к взрыву и гибели 14 человек? Разве он ничего не слышал о страшных взрывах в рейсовых автобусах в азербайджанских городах Евлах и Гянджа, которые превратили более 40 живых людей в кровавое месиво? Я не смог досмотреть до конца видеокассету, где рыдающие люди собирали по кускам изуродованные останки своих детей. Неужели вам не жалко их, Нуйкин, только потому, что они азербайджанцы?
Может быть, вы пожалеете тогда А. Ишханову? Армянка по национальности, мать двоих детей после катастрофы преступно перегруженного авиалайнера, летевшего из Еревана, пыталась навести какое-то подобие порядка в Степанакертском аэропорту, где работала начальником. После предупреждений, которым честная женщина не вняла, она была взорвана в собственном доме. Я думаю, вы догадываетесь, кто это сделал. Ведь в Степанакерте вот уже три года не проживает ни один азербайджанец.
В своей статье Нуйкин требует от россиян, русского народа вмешаться в карабахский конфликт «военной мощью России». И эти слова, напечатанные в центральной газете, — зловещее знамение. Он считает, что пора «перестать заниматься пустой умиротворительной болтовней и приступить наконец к жестким, властным акциям по наведению демократического порядка в стране».
Умиротворительная болтовня... Жесткие, властные акции... До боли знакомые слова. Я думал, что после Нюрнберга они не прозвучат. Но даже в Нюрнберге среди разношерстной компании нацистских преступников необнаружилось писателя, который истово призывал бы к интервенции и агрессии против суверенного государства.
Для россиян Нуйкин еще и объясняет, почему они должны воевать вместе с армянами против азербайджанцев. Оказывается, русский народ таким образом должен искупить свою вину.
Таким вот образом Нуйкин и те, кто стоит за ним, хладнокровно и, я бы сказал, вдохновенно пытаются столкнуть два народа — армянский и азербайджанский, стремятся навязать русским роль жандарма в национальной драме.
* * *
Выскажу мысль, которую, вероятно, не все разделят. Но я глубоко убежден в том, что конфликт в Карабахе предстоит решать азербайджанцам и армянам, живущим в Азербайджане. Без вмешательства наблюдателей из Москвы и эмиссаров из Еревана. Вид на эту проблему из московского ли кабинета, ереванской ли квартиры или в смотровую щель БТРа совсем другой, нежели из окошка скромного сельского домика, каких немало в карабахской деревне. Из этого окошка не видны масштабы конфликта, ставшего глобальным. Зато из этого окошка хорошо виден пусть небольшой, но свой кусочек земли, обильно политый потом и, увы, кровью тоже политый. Сегодня ее ни вспахать, ни посеять, а значит, и не собрать урожай. Давайте дадим людям договориться самим. Они это смогут сделать.
Рафаэль ГУСЕЙНОВ,
народный депутат Азербайджанской Республики.
Retrieved from "http://www.press.karabakh.info/index.php?title=%D0%9A%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%85%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%B3%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D1%8F:_%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%BC%D1%8B%D1%88%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F_%D0%BE%D0%B1_%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D0%BE%D0%B9_%D0%BD%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE%D0%B9_%D0%B4%D1%80%D0%B0%D0%BC%D0%B5&oldid=1826"
|
Armáda Života Армия Жизни Life Army
Armáda Života Армия Жизни Life Army