Armáda Života     Армия Жизни     Life Army

http://www.regnum.ru/news/polit/1618432.html
"Боливарианский" режим в Венесуэле демонстрирует устойчивость и в отсутствии своего лидера Уго Чавеса. Чависты достаточно надёжно удерживают власть - даже своеобразное толкование Конституции, позволившее передать власть практически недееспособному президенту в обход стандартной процедуры, не спровоцировало протестную активность оппозиции, которая практически без сопротивления признала своё поражение. В целом очевидно, что даже в случае поражения чависты останутся достаточно влиятельной силой, а Венесуэла в долгосрочной перспективе - левой. Относительно удачное выступление оппозиции на предыдущих выборах было во многом обеспечено использованием социалистической риторики - обещая отказаться от чрезмерно радикальных мер Чавеса, его противники апеллировали к опыту Бразилии времён Да Силвы, проводившего политику вполне в духе социал-демократии.
Ещё одним нюансом этих апелляций является то, что даже откровенно спонсируемая Западом венесуэльская оппозиция вынуждена демонстрировать лояльность по отношению к чавистскому курсу на сближение с южным соседом. Эпоха единоличного доминирования США в Латинской Америке заканчивается, и возвышение нового центра силы вынуждены учитывать все.
Венесуэла представляет собой, пожалуй, наиболее примечательную иллюстрацию "тектонических сдвигов" на континенте. Исторически страна - образцовый сырьевой придаток США. Нефтедобыча даёт треть ВВП страны, половину бюджета и 80% экспорта (вторую и третью позиции в списке экспортных товаров занимают бокситы и железная руда), причём половина экспорта ещё недавно направлялась в те же Штаты. Доля венесуэльской нефти в импорте США составляет 13%.
Ещё в начале 1990-х внутренняя и внешняя политика страны вполне соответствовали её полуколониальному положению. Так, правительство Венесуэлы, возглавлявшееся Карлосом Андресом Пересом, приняло самое активное участие в отстранении от власти сандинистского правительства Никарагуа, финансируя оппозицию, подконтрольную ей прессу и "контрас". Практически, венесуэльское правительство выступало в качестве коллективного агента ЦРУ, добросовестно выполняя все указания Лэнгли. Столь же контролируемыми были и неправительственные организации страны. Так, крупнейший профсоюз Венесуэлы, Конфедерация трудящихся Венесуэлы (CTV12), сделал всё, чтобы включить профсоюзы Никарагуа в оппозиционное движение.
В плане экономической интеграции страна вместе с Колумбией ориентировалась на ускоренное вступление в НАФТА - зону свободной торговли с Канадой, Мексикой и США. Внутри страны правительство Переса проводило неолиберальные реформы, детально следуя указаниям МВФ. На 1989 год были запланированы приватизация государственных предприятий, усиление децентрализации и переход к режиму жёсткой экономии (так, предусматривались удвоение цен на бензин и проезд в общественном транспорте, ликвидация пособий и государственных субсидий промышленности).
Нюанс состоит в том, что Перес, уже возглавлявший Венесуэлу в 1970-х, в течении своего первого президентского срока проводил достаточно левую политику, национализировав нефтяную отрасль и поддерживая вполне доброжелательные отношения с СССР. Однако в 1990-х доминирование США в Латинской Америке казалось незыблемым, неолиберальная экономическая модель - единственно возможной, а рецепты МВФ - единственно верными.
Проблема, однако, состояла в том, что население Венесуэлы не разделяло эти представления собственной элиты. Уже в первый год президентства Переса произошло Каракасо - массовые беспорядки в столице, в ответ на которые полиция и национальная гвардия устроили кровавое побоище на улицах, классические зачистки в трущобах "ранчос" и кампанию повальных арестов. 27-28 февраля 1989 погибло до 3000 человек; по наиболее консервативным оценкам счёт идёт на сотни. В 1992-м произошло два мятежа, один из которых возглавил Чавес, а второй - его соратник Висконти. О накале "страстей" можно судить хотя бы по активному применению авиации обеими сторонами во время мятежа Висконти (шесть сбитых самолётов) и последующему аресту тысячи военных. В 1993-м Перес был всё же отстранён от власти по обвинению в коррупции и бежал из страны.
"Унаследовавший" пост президента Кальдера представлял собой ещё один пример "латиноамериканского проклятия" 1990-х. Будучи левым по убеждениям, и изначально проводя политику активного государственного вмешательства в экономику, в 1996-м он всё же принял очередную программу неолиберальных реформ. Показательно, что чуть раньше на другом конце континента ту же эволюцию проделал возглавивший Аргентину под весьма популистскими лозунгами перонист Менем - "левые" президенты, проводящие правую политику, в Латинской Америке стали своего рода стандартом.
Внешним фоном внутренней "неолиберализации" служило наступление США на юг. В 1990-м Буш-старший сформулировал концепцию "единого предприятия для обеих Америк, воплотившуюся в проект АЛКА (Соглашение о свободной торговле в Америке). В 1994 г. Организации Американских государств (ОАГ) решили создать зону свободной торговли к 2005-му. Речь, в целом, шла о создании интеграционного блока с населением в 800 млн. человек при безусловном доминировании США.
Однако параллельно с экспансией США в регионе формировался новый центр силы. В 1991-м Бразилия, Аргентина, Парагвай и Уругвай создали интеграционный блок МЕРКОСУР, положив конец длительному аргентино-бразильскому соперничеству на континенте. В течение первой половины 1990-х объём взаимной торговли между странами вырос вчетверо. При этом наряду с осью "Бразилия-Аргентина", выстраиваемой с 1986-го, бразильская дипломатия предпринимала систематические усилия по выстраиванию оси "Бразилия-Венесуэла". Тогда же наметилась тенденция латиноамериканцев расширять сотрудничество с ЕС в противовес США - в 1995 между МЕРКОСУР и Евросоюзом было заключено соглашение о торгово-промышленном сотрудничестве, а в качестве перспективы рассматривалось создание трансатлантической зоны свободной торговли.
В 1990-х на континенте стал интенсивно присутствовать и Китай. Парадоксальным образом, неолиберальные реформы, проводимые в Латинской Америке в интересах западных экономик, пошли на пользу как раз КНР. Политика открытых дверей в отношении импорта и иностранного капитала позволила Пекину резко усилить свои позиции в регионе. Так, между 1990-м и 2000-м товарооборот Китая со странами Латиноамериканской ассоциации интеграции (Аргентина, Бразилия, Мексика, Венесуэла, Перу, Колумбия и Чили) вырос в десять раз. В случае с Венесуэлой рост составил 52 раза. Хотя абсолютный объём торговли оставался сравнительно небольшим, тенденция была очевидна.
Таков был внешний фон к 1997-1998-му годам, когда на страны континента обрушился финансовый кризис, основательно пошатнувший веру в "мудрость" МВФ. Финансовая стабилизация, достигнутая, зачастую, ценой деиндустриализации и общего упрощения экономик, оказалась эфемерной. Грандиозный аргентинский дефолт 2001-го, завершивший стабилизацию по рецептам МВФ, поставил окончательную точку в истории латиноамериканского неолиберализма.
Чавес, победивший на выборах в конце 1998-го был лишь одним из команды левых лидеров, которые один за другим приходили к власти в Латинской Америке, хотя и наиболее радикальным. С 1998-го по 2009-й годы левые оказались у руля в четырнадцати странах региона (в Венесуэле - трижды, Бразилии - дважды, Чили - дважды, Аргентине - дважды, Уругвае, Боливии, Эквадоре, Никарагуа, Перу, Коста-Рике, Панаме, Гватемале, Парагвае, Сальвадоре). Впрочем, в той же Бразилии, тенденции к полевению проявились ещё в 1994-м. При этом почти все левые правительства демонстрировали более или менее устойчивый курс на региональную интеграцию, по умолчанию - под патронатом Бразилии.
Последующее десятилетие экономика Латинской Америки росла с "крейсерской скоростью". Бразилия демонстрировала рост до 5,7%, Аргентина - до 9%, "стандартом для региона в 2003-2007-м годах был рост в 5-6%. Экспорт более чем удвоился, объем государственного долга сократился с 57,7% до 26,1% ВВП, безработица снизилась с 11 до 7,5%. Рост зачастую сопровождался качественными сдвигами - так, Бразилия перестала быть преимущественно сырьевой страной. Важнейшей статьей национального экспорта (60-70%) стали готовые промышленные изделия и полуфабрикаты.
Усиление национальных экономик сопровождалось более или менее выраженным бегством от США. Проект АЛКА был практически провален стараниями Бразилии и Венесуэлы, военное строительство и внешняя политика приобретали всё более антиамериканский уклон - так, в Бразилии намечено перейти к постройке атомного подводного флота. Вашингтон, со своей стороны, сделал всё, чтобы развалить МЕРКОСУР.
Венесуэла представляла собой крайний случай общей тенденции. Устойчивость боливарианского режима в нулевых поддерживалась исключительно высокими - 10% в год - темпами роста экономики, пришедшими на смену кризису 2001-2002-го годов. Это и активное перераспределение нефтяных доходов позволило резко повысить уровень жизни населения. Параллельно Каракас предпринимал попытки провести индустриализацию, "усиливая" собственную сталелитейную промышленность, создавая трубопрокатную и развивая нефтехимию и машиностроение - так, в 2013-м было завершено строительство заводов по производству белорусских тракторов и грузовых автомобилей. Резкое наращивание субсидий сельскому хозяйству позволило радикально снизить зависимость страны от импорта продовольствия.
Что касается внешних связей, то их преобладающие направления вполне однозначны. В 1998-м Венесуэла отказалась от планов интеграции с НАФТА, и удельный вес США в торговле страны снижается. Зато некоторые другие направления демонстрируют самый бурный рост.
В 1999-м объём торговли Китая и Венесуэлы составлял 200 млн. долларов. К 2010-му он вырос в 51 раз - до 10,2 млрд. Китай ещё кратно уступает США как торговый партнёр страны, но тенденция очевидна. Стремление Каракаса и Пекина увеличить экспорт нефти в Китай в обход перегруженного Панамского канала, привело к примирению Венесуэлы с Колумбией, через территорию которой запланировано построить нефтепровод к Тихому океану. В нулевых страны оказались на грани войны, однако стремление Чавеса экспортировать нефть в КНР оказалось сильнее стремления экспортировать революцию. Удельный вес Бразилии в венесуэльской торговле сопоставим с китайским, активно расширяется система нефтепроводов, связывающая два государства. В целом торговые связи Венесуэлы активно разворачиваются на юг - так, в 2007-м торговля со странами Латиноамериканской ассоциации интеграции выросла на 24%.
Столь же примечателен набор основных претендентов на разработку перспективных месторождений в бассейне Ориноко - это компании Петробраз (Бразилия), Петропарс (Иран), СНПС (Китай) и ОНГС (Индия). Иными словами, нулевые стали периодом интенсивного экономического дрейфа Каракаса в сторону от Вашингтона.
Именно этот "дрейф" при поддержке новых центров силы в лице Бразилии и Китая стал экономической основой "боливарианской" внешней политики и фактором устойчивости боливарианского режима в целом. Насколько эта тенденция сохранится в будущем?
Сейчас в Латинской Америке на место левого поворота приходит правый откат - так, в Панаме и Чили у власти оказались консерваторы. Экономический кризис 2008-2009-го сильно подорвал электоральные позиции левых, в том числе и самого Чавеса, вынужденного вдвое девальвировать национальную валюту с соответствующими последствиями для уровня жизни.
Однако, по-видимому, ни Венесуэла, ни Латинская Америка в целом уже не вернутся окончательно под крыло Вашингтона. Степень экономического доминирования США по отношению к странам региона резко снизилась в "нулевых". Регион перестал быть "заповедной поляной" США, превратившись в поле соперничества Штатов, Бразилии и КНР, при этом позиции Китая выглядят намного более основательно, чем это когда-либо было у СССР. В собственно Венесуэле откровенно правые и выражено проамериканские силы почти не имеют шансов придти к власти легальным путём - воспоминания о "либеральной" политике 1990-х в стране ничуть не лучше, чем в России. Как было замечено выше, относительно удачное выступление оппозиции прошло под левоцентристскими лозунгами и аккомпанемент обещаний сохранить социальные программы и контроль государства над нефтяной отраслью. По сути лидер оппозиции Энрике Каприлес позиционировал себя как улучшенное и более цивилизованное издание Чавеса. Во внешней политике претендент выразил готовность дистанцироваться от Ирана и Белоруссии, прекратить закупки оружия в России и поддержку левых режимов за границей, пересмотреть "невыгодные" нефтяные контракты с Китаем и РФ. Однако прямая проамериканская риторика, похоже, стала в Венесуэле негласным табу.
Иными словами, сколь угодно лояльный по отношению к Вашингтону политик должен будет учитывать устойчивые левые и антиамериканские настроения местного общества. При этом экономический дрейф в сторону от США будет почти неизбежно продолжен по "естественным" причинам. Бразилия и Китай "замедлились", но потенциал их роста ещё остаётся весьма значительным и соотношение сил между ними и США будет меняться не в пользу последних. Доктрина Монро, предусматривавшая неограниченное господство Штатов в Западном полушарии, в своём классическом виде мертва и едва ли когда-нибудь возродится.
Евгений Пожидаев - международный обозреватель ИА REGNUM